В Москве стояла теплая солнечная погода. По прогнозам, на юге Карелии должна была быть плюсовая погода с дождем. Но я на это как-то не обратил внимание. Главное снега не обещали и ночью без минуса. А то что +5 днем и ночью ничуть не смущало.

И вот мы, полные оптимизма, отъехали из Москвы на Мурманском поезде в 0-28. Пассажиры поезда предлагали нам ехать дальше к Мурманску кататься на лыжах - там еще во всю лежал снег.

Утро нас встретило солнечной погодой. За окнами поезда снега практически не было видно, а лед попадался только на непроточных водоемах. Не помню, во сколько я проснулся утром, но все соседи из моего купе успели сойти с поезда. Порадовавшись такому обстоятельству, я, естественно, позвал всех в мое "личное" купе. Никто в это купе больше не подселялся, поэтому дальше ехали вместе.

Но вот мы и прибыли на станцию Подпорожье. На остановке стоял автобус, на котором мы доехали до автостанции.

Середина дня первого мая. Мы на остановке рядом с автостанцией с еще двумя группами. Никакого намека на такси. Попытки договориться с водителями и с автостанцией ни к чему не приводят. Ждем. Светит солнце, немного прохладно, и небо начинают обволакивать тучи. Вроде договорились с женщиной водителем микроавтобуса "мерседеса". Точнее она не соглашалась, но рядом был ее муж и он ей объяснил, что лишние деньги не помешают. Но цену заломил приличную. Пока мы обсуждали едем или нет, вернулся народ с автостанции - им удалось арендовать автобус, что по цене, если разделить на всех, получалось значительно дешевле чем микроавтобус, да и еще подобие комфорта. В общем от услуг микроавтобуса мы отказались, и все погрузились в автобус. Одна группа ехала до Сондалы, а остальные на Оять.

Когда тронулись, пошел моросящий дождик и небо затянуло тучами. Стало ощутимо прохладно. Одна группа сошла по пути. Автобус не смог проехать по проселочной дороге куда им нужно было и им осталось километров восемь пройти пешком или договориться с трактором в деревне. По другому никак не добраться.

Но вот и мы доехали до моста в Курбе. Высадились. Дождь усилился. Из непромокаемых вещей на мне была только куртка (условно непромокаемая). Мы с рюкзаками перешли мост и стали собираться на правом берегу. А другая группа собираться не планировала, и сразу, отойдя совсем немного от домов, поставили палатки и разожгли костер. Вечерело, а мы занялись сборкой судов, забросив вещи под мост дабы не мокли. Палава была надута очень быстро и тоже отнесена под мост. Леха еще надеялся выйти сегодня и отойдя от деревни встать. В это верилось с трудом. А дождь усиливался. Леха с Кириллом упорно продолжали собирать катамаран под дождем. По какой причине его не оттащили под мост, не ясно. Через некоторое время Лехин оптимизм, если он и был, по поводу сегодняшнего старта, сошел на нет. Собрать сегодня до темноты кат было уже не реально. Теперь это было ясно всем. Мы с Шуриком сходили на другой берег к лагерю соседней группы чисто формально поинтересоваться не против ли они если мы рядом с ними встанем. Они были не против, да мы и не сомневались. Вернулись под мост и стали перетаскивать вещи и ставить палатки. Поскольку по конструкции установка палатки подразумевает установку вначале внутренней, а затем тента, внутренняя, подвергшись воздействию дождя стала мокрой. Кроме этого колышки отказывались втыкаться в грунт, оказавшимся на удивление твердым. Катамаран находился в стадии сборки, причем уже в том состоянии, что его очень проблематично перенести. Либо разбирать, либо как-нибудь дособирать и перенести, а завтра уже доделать по человечески. Выбрали второй вариант. И мы с Кириллом, под еще более усилившимся дождем, насквозь мокрые (по крайней мере я), окоченевшими руками шнуровали рамы. Так хреново мне давно не было. Затягивать недостаточно размокшие вязки в такую погоду - сомнительное удовольствие. Помянул "добрым словом" и производителей своей курточки, которые сделали на спине замечательные такие разрезы (для вентиляции, типа). Ползая вокруг рамы с башкой между коленок я оценил это изобретение… душ внутри куртки. Наконец таки кое-как собрав кат, отнесли его к палаткам. Пока мы таскались под дождем, наши соседи сидели у костра под тентом и методом проб и ошибок совершенствовали рецепт разбавления спирта. Леха в это время занимался в своей палатке приготовлением еды, а мы подошли к костру соседей погреться, где мы не только согрелись теплом костра, но и приняли разбавленного по последнему, окончательно утвержденному рецепту спирта, которым нас они и угостили. Огромное им за это спасибо! Оценить качество ихнего рецепта я уже не мог, так как от сырости и холода готов был выпить все что горит, и без закуси. После горячительного стало не так холодно и сыро. Вокруг костра слонялось несколько представителей местной молодежи среднего школьного возраста, сообщивших что сегодня в поселке дискотека. Это не может не "радовать". Но вот уже готов и наш ужин. Мы все разместились в Лехиной полубочке с приличным, по сравнению с нашим, тамбуром. В этом тамбуре Леха и готовил еду на горелке. Самое приятное воспоминание этого дня - когда я забрался в палатку. Отсутствие дождя и ветра было просто чудом. А пока я дрожащими руками пытался помешать кашу и не навернуть при этом всю конструкцию, эти нехорошие люди квасили спирт с соседней группой. С трудом сдержался, увидев их довольные физиономии. Мы с Шуриком в самом тамбуре, а Леха с Киррилом собственно в палатке. Горячая еда и небольшая доза алкоголя немного вернула приятное расположение духа.

Жизнь, несмотря ни на что, прекрасна, особенно когда спальник сохранился сухим.

Результат сегодняшнего дня: все что могло промокнуть - промокло. А такую возможность имели многие вещи…

Всю ночь шел дождь. С утра было мерзко и сыро. Твердый грунт, куда не втыкались колышки оказался льдом. Дождь то шел, то ненадолго прекращался, переходя в изморось.

Вчерашняя дискотека дала о себе знать. Ночью к палаткам наших соседей подошло несколько бухих человек со словами - Мы только что отпиздили соседнюю деревню и надо бы это отметить. И нескольким нашим коллегам пришлось с ними квасить, свой естественно спирт. Кроме того, пришлось их еще и провожать до дома - то ли они уже ходить не могли, то ли не хотели.

После горячего завтрака Леха с Кириллом дособирали кат. Мы переоделись в сплавное, упаковали вещи и отчалили.

Прошло немного времени и сразу почувствовались все прелести разности скорости судов. А именно приходилось постоянно поджидать кат. А чтобы его дождаться, в это время нужно было не грести. А находясь в Палаве на воде под дождем это лишало нас единственной возможности согреться. На кате им было хорошо, они постоянно гребли, а нам чтобы согреться приходилось грести иногда против течения - вроде гребешь, а далеко не удаляешься. Это когда теплая летняя погода, тогда на разницу в скорости можно особо не обращать внимания - сплавляйся в режиме бревна и наслаждайся прибрежной природой или рыбу лови. Но когда погода - полная жопа, разница в скорости чувствуется как никогда всем окоченевшим телом.

Течение на реке довольно быстрое и шиверы идут практически одна за одной. По началу мы еще совершали там какие-то маневры, но потом уже только не подставлялись лагом к валам высматривая из-за поворотов кат.

Прошли мимо левого притока, с шумом вливавшегося в Оять. Там шивера была поприличней чем на Ояти. Далее продолжалась почти непрерывная череда шивер. Из описания запомнилось что должен быть порог, и почему-то я решил что он будет очень скоро, но его все не было. Из его описания запомнилось только про выходные валы до 0.6м. Как то я заметил Шурику, что нам уже такие встречались, на что он ответил - Чтож ты раньше то не сказал? Я бы хоть испугался. Это был для него первый выход на бурную воду.

В районе деревни Шондовичи начались плесы, река вышла из лесной зоны и появились открытые берега. До этого незаметный ветер, теперь очень хорошо напомнил о себе пронизывающими порывами холодного и сырого воздуха. Дождь все шел и комфорта явно не добавлял. В деревне мы остановились на перекус. Открытый берег, ветер и дождь. Если мне до этого казалось что я задубел, то на берегу я это прочувствовал в полной мере. Я даже попытался спрятаться от ветра за холмиком, стало чуть получше и руки перестали так дрожать, что позволило съесть перекус.

После перекуса еще немного шивер и еще большее охлаждение организма. Когда уже был полный пиздец, встали на первом попавшемся, но более-менее ровном месте. Поставили мокрую палатку и переоделись в отсыревшие вещи, за не имением других их можно было отнести в разряд сухих. Потом ужин в теплом тамбуре Лехиной палатки. Теплым из-за приготовления в нем еды на горелке. Пока еду мы готовим только на горелке. Все чаще появляются у меня мысли о костре, хоть согреться, но под дождем его разжигать хочется еще меньше. После ужина - спать. Делать больше под дождем нечего. Леха предлагает завтра сниматься. Возражать уже как-то не хочется. Количество сухих вещей очень близко к нулю.

Утром дождя не было. Но небо было хмурое и в тучах и так же холодно. Мы с Шуриком занялись воплощением моей вчерашней мечты - костром. Понабрали сырых дров, и изведя значительный запас сухого горючего, так ничего и не достигли. Костер гореть отказывался как мы не изголялись. И рубили дрова на лучинки, и шастали по лесу в поисках сухих еловых лап, все было тщетно. А когда приготовилась еда на горелке, совсем забили на костер. Не разожгли, зато согрелись. Правда разжигали мы его от нечего делать. Вот если бы он был жизненно необходим, тогда другое дело…

Вышли. Решили идти до Лукинской и там сниматься. Дождя не было. Через некоторое время среди туч заметили кусочек голубого неба. Это сразу сочли за мираж. Но как назло все больше и больше появлялось просветов в тучах. А когда выглянуло солнце я засомневался в целесообразности снятия с маршрута, но раз уж решили…

Когда подходили к Лукинской на небе не было ни единого облачка, во всю светило солнце и было, наверное с непривычки, жарко. Зачалились перед автомобильным мостом. Леха с Кириллом пошли в народ на поиски машины. Мы с Шуриком развесили на ближайшем заборе сушиться вещи. На солнце и ветру они моментально сохли. А в голове мысли - И какого хрена мы снимаемся? Ведь погода налаживается! Одна, но более чем реальная, надежда, что не найдут машину и мы будем вынуждены идти дальше. Учитывая поиск машины в Подпорожье, я не сомневался что идем дальше. Тем более середина праздников и вторая половина дня, т.е. после обеда. А кто в деревне откажется за обедом отметить праздник? Тем более повод есть. Я для себя определил вероятность 1%. Поэтому я не расслаблялся, а пытался по максимуму высушить все. Когда все вещи высохли, в поле зрения показались Леха с Кириллом. В неопрене они выглядели на фоне деревни очень колоритно! Подошли и сообщили что машина через час. Надежду, которая как известно умирает последней, вынесли копытами вперед. И снятие с маршрута из чего-то абсурдного и далекого от реальности, превратилось в неизбежность. Когда надо - машину не найти, а вот когда не надо - пожалуйста. Но делать нечего, надо собираться и причем быстро. Только успели собраться, как к мосту подъехала наша машина - старенький "Москвич" с верхним багажником. На верх закинули два рюкзака, остальные в салон. Поехали.

Как мы и предполагали, найти машину с еще не принявшим водителем было бы проблематично. Но оказалось, что в деревне есть фермер, который не пьет. К нему наших и отправили. Он и согласился за 900р. довезти до Подпорожья.

Мозги нам знатно прополоскало.

Часа через полтора-два подъехали к станции. Тут же купили билеты на ближайший поезд. У бабульки закупили самодельное вино, водку и пиво. Сначала хотели купить водку, но бабулька начала нахваливать своё вино. Когда решили взять вместо водки только вино, она начала уговаривать лучше взять все-таки водку. Мы пошли на компромисс и взяли и то и другое. Вино уговорили пока ждали поезд. Билеты достались 2 в одном вагоне, а остальные в разных. Скинув вещи на местах, собрались все в одном вагоне. На ближайшей станции, скорее всего в Лодейном Поле, купили вареной картошки с солеными огурцами и уговорили водку. Затем подождали до полуночи и отметили день рождение Лехи, который почти все время находился на верхней полке и участия в распитии не принимал.

А на следующий день мы были уже в Москве. Я для себя решил, что через год туда вернусь, а то чувствуется какая-то незавершенность.

Лукашин С.